Детства моего чистые глазёнки

Безрадостное моё детство безвозвратно ушло в синюю даль, и на смену ему явилась мимолётная юность. Нет, нельзя сказать, что совсем никаких радостей не было. Помню, например, как работал на колхозных полях с другими мальчишками, чтобы бесплатно посеять ягоды, да как каждое лето посылали меня родители в пионерский лагерь. Я плакал, домой рвался. Только через несколько лет я осознал, что это были самые счастливые дни в моей несладкой трудовой жизни. Даже сейчас, стоя у станка в зелёной солдатской гимнастерке, в мыслях я брожу по зелёным полям и тенистым аллеям детства.

Лагерь "Березка", который я посетил летом 1994 года, находился в вечнозеленом сосновом лесу у реки Казачки. Здесь-то я впервые и познакомился с представителями творческого объединения "Дубовая роща N 6/17 ХО". Сразу бросилась в глаза впечатляющая фигура Витьки Кемпфа. Несколько дней он ходил по лагерю, мрачный и неразговорчивый. Никто так и не узнал, что же его угнетало. Следующим утром он предстал нашим взорам веселый, на костылях, с забинтованной ногой. Оказалось, что ночью он один отправился в соседний с лагерем поселок, где подвергся нападению одиннадцати гопников. После того, как Витька отказался дать им денег, они с ножами бросились на него. Кемпф - парень не промах. Решил не сдаваться без боя. К 8.25 утра с гопниками было покончено. Витя, вдыхая запах утренней росы, вприпрыжку бежал к своему домику. Внезапно острая боль пронзила его ногу. Деревья завертелись перед ним, и он провалился в пустоту. Когда Виктор очнулся, солнце уже припекало. Лагерь встречал своего героя. Каждый отряд со своим флагом читал стихи, победителю вручались цветы, памятные подарки. Каждый из нас понимал, что жертвой гопников мог быть именно он. С замиранием сердца мы следили за этим парнем, и каждый отдал бы все на свете, чтобы оказаться на его месте.

Среди дубовиков много было и других славных ребят, и многие имели свои особенности. Именно здесь впервые показал себя писателем-деревенщиком Владимир Владимирович Гриценко. Целыми днями он сидел на возвышении у реки, рисуя дивные пейзажи, делая заметки карандашом в свой маленький блокнотик. Затем удил рыбу и писал, писал, писал...

Вечерами, под громкую музыку и яркий свет прожекторов, мы танцевали под открытым небом. Опять же отличились дубовики. К примеру, Олег Московкин изобрел новый танец, смысл которого заключался во вращении таза, не попадая в ритм. Но сезон, без того укороченный до десяти дней, пролетел незаметно. Пора было ехать домой. Взяв друг у друга адреса и поклявшись писать, мы разъехались кто куда. В дороге у меня украли рюкзак, поэтому, приехав домой, я пытался по памяти восстановить утерянные адреса. Но попытки были тщетны. Вот уже два года я не имею никаких известий о дубовиках. Внутри меня опустошенность и мрак. Видел как-то в автобусе парня, очень похожего на Олега Московкина, бросился догонять, но не успел. Чувствую полное отсутствие реальности происходящего. На этом мои воспоминания о "Дубовой роще" обрываются...